А поле боя держится на танках, Взревут моторы и сверкнёт броня. По грязи, по оврагам полустанков, Прорвут любую линию огня. А танк он не за звёзды на мундире, Под Прохоровкой ранен был в бою. Спасибо тебе, Т-34, За боевую молодость мою. Любэ. В декабре прошлого года я побывала в Московском музее Победы на Поклонной горе. Сергея Гордеевича Назарова призвали в армию из деревни Александровка Ютазинского района Татарской АССР в январе тысяча девятьсот сорок третьего года. Шел ему восемнадцатый год. Он окончил восемь классов и работал конюхом. Под Казанью в Ягодной слободе сорок восьмой-учебный полк готовил курсантов- автоматчиков пехоты. Окончив их, Сергей в чине сержанта уехал на фронт, определили его в дивизионную разведку. Не однажды в составе разведгруппы ходил в глубокий тыл врага, добывал ценнейшие фронтовые документы. Разведчики громили немецкие штабы, похищали из окопов, блиндажей и землянок «языков»- немцев, румын, австрийцев. На Украине при освобождении Пятихаток полк попал в окружение, занял круговую оборону, окопался на опушке леса и отразил не одну атаку немецких танков и пехоты. Авиация противника смешала лес с землёй: группами по пятьдесят и более самолётов делались десятки заходов, бомбили и бомбили. При очередной бомбёжке товарища тяжело ранило осколком бомбы. Сергей использовал его и свои медицинские комплекты, снял с себя нательную рубашку и перевязал истекающего кровью бойца. Не избежал пули фашиста и сам. В момент перевязки он не видел, что подошли немцы, фашист стрелял из автомата с тридцати метров, почти в упор, и пуля раздробила Сергею кость правой ноги. Так, оба раненые, и скатились в окоп. Немец ближе не подошёл, а позже раненные выползли из окопа и поползли в сторону деревни. Товарища пришлось оставить в воронке, от потери крови он обессилил и ползти не мог. Полтора километра до деревни Сергей полз всю ночь, и только на рассвете его подобрали старик и девочка, перевязали, накормили чем могли и спрятали в подвал. Домов в деревне не было, всё сгорело. Стояли кое-где обгоревшие стены да трубы, а уцелевшие жители прятались в подвалах, траншеях, окопах и блиндажах. Немцы танками прошли по разрушенной деревне, и только случайно один из них не проутюжил подвал, где лежал Сергей. На выручку окруженному, разгромленному, но не сдающемуся полку пришёл соседний полк. Октябрь, холодно. Когда раздетый и раненный Сергей полз в деревню, он наткнулся на убитого немца, снял с него шинель. На вторые сутки утром, услышав русскую речь, Сергей выполз из подвала. Увидел капитана и солдата, окликнул их, но солдат вскинул винтовку и начал стрелять в него. Благо не попал. Только по отборной русской ругани солдаты поняли, что это свой в чужой шинели. Сергей рассказал капитану из какого он полка, как был ранен, показал направление, где лежит не только его друг, но многие убитые и раненые бойцы. Лечился в Ряжске Рязанской области. А после выздоровления направили его в танковую школу. Учился в Костыреве, на полигоне отрабатывал приёмы танкового вождения и боя. В марте сорок четвертого в составе экипажа на заводе в Нижнем Тагиле сел за рычаги Т-34. Первый танковый бой двадцатого августа тысяча девятьсот сорок четвёртого года при ликвидации ясско-кишенёвской группировки для экипажа Т- 34 оказался трагическим. Прямым попаданием снаряда убит радист, погиб экипаж. Оглохший и ослепший, Сергей автоматически вылез, как учили, через нижний люк танка. Очнулся в госпитале- врачи вернули зрение и слух. Потерял Сергей и второй экипаж. В бою башню танка снесло, остались он и радист. Без оружия танк стал тягачом. Т-34 идут в наступление, а сержант смотрит в бинокль. Если какая из машин подбита и встала, на выручку «бежит» его танк-тягач, цепляет подбитую машину и оттягивает на восстановление или тут же ведет ремонтные работы. Без танка, находясь в пехоте, Сергей освобождал Курск, Орёл, Харьков, Полтаву, форсировал Днепр. Третья машина оказалась для него счастливой. Воевал он в пятой дивизии шестой гвардейской танковой армии, которой командовал генерал Кравченко. В боях шестую армию сменяла третья танковая армия генерала Рыбалко. Так и шли они мощным бронированным кулаком, взаимодействуя со всеми родами войск. За взятие Будапешта Сергей был награжден орденом Славы третьей степени. К озеру Балатон немцы подтянули одиннадцать танковых дивизий, чтобы как-то остановить русских. Но танкисты Кравченко и Рыбалко окружили и разбили группировку, а добивала ее и выжигала термитными снарядами гвардейская артиллерия ("катюши"). После взятия Вены танковые армии повернули на Прагу. Еще тринадцать дней после капитуляции Германии танкисты вели бои за Прагу. Здесь и был награжден механик-водитель сержант Назаров. Полки пятой дивизии шестой танковой армии один за другим срочно грузились на платформы и уезжали на Дальний Восток. Как объяснили солдатам- дослуживать. Монголия, степь да степь, песок да ковыль. Озеро Хулун-Нур - красивое, но соленое. Пробурили ряд скважин, достали пресную воду. короткий десятидневный отдых, прививки от болезней, пополнение боеприпасами, продуктами, горючим и водой - и армия пошла на Восток, на Халхин-Гол. Японцы сдавались пачками. Они не ждали появления советских танков. Т-34 неожиданно появились у населенных пунктов, и жители просили только не стрелять, выбрасывали белые флаги. Форсировали горный хребет Большого Хингана, взяли города Мукден, Дайран, Порт-Артур. После окончания боевых операций старших сержантов машинистов-водителей Василия Тимофеевича Христенко и Сергея Гордеевича Назарова командование дивизии представило к награждению орденом Славы первой степени. Много лет спустя Назаров узнал из передачи по телевидению, что Христенко орден получил, а он все ждет, надеется, что, возможно награда его найдет. Семь лет прослужил старший сержант Сергей Назаров, прошел семь государств Европы и Азии, награжден тремя орденами и шестнадцатью медалями. Но среди высших наград, похвальных листов и благодарностей есть одна благодарность, которую стоит привести дословно: "Участнику Великой Отечественной войны с немецкими захватчиками и войны с японскими милитаристами. Верховный Главнокомандующий Генералиссимус Советского Союза товарищ Сталин объявил Вам двадцать девять благодарностей за вашу отвагу, мужество, мастерство, проявленном при участии в разгроме ясско-кишиневской группировки противника, при взятии городов Роман, Брлад, Рымници, Плоешти, Дебрицен, при участии в разгроме одиннадцати танковых дивизий противника на озере Балатон и взятии городов Папа, Девигер, Черно, Шарвар, Сембатель, Кессер, Будапешт, Ванемернойштат, Неунерхен, Галац, Вена, Брно, при освобождении города Прага, при форсировании горного хребта Большого Хингана и взятии городов Мукден, Порт-Артур и Дайрен. Поздравляю Вас с высокой оценкой Ваших боевых действий, желаю хорошего здоровья и новых успехов в борьбе за укрепление могущества нашей Родины. Командир 43632-й части гвардии майор Литвиненко". Только в апреле тысяча девятьсот пятидесятого года Назаров вернулся домой. В мирные годы Сергей Гордеевич восемнадцать лет проработал шофером в АТК-2, по состоянию здоровья перешел на работу в ОЦБПО, где в качестве стропальщика-грузчика проработал девять лет. В его альбоме хранится много Почетных грамот и благодарностей за честный и добросовестный труд. В тысяча девятьсот семьдесят пятом году с Днем Победы его поздравили министр обороны Гречко. Жил Назаров с тремя детьми почти тридцать лет в однокомнатной квартире и только в тысяча девятьсот восемьдесят втором году ветерану войны и труда дали двухкомнатную квартиру... на пятом этаже. Тяжело было подниматься на пятый этаж бывшему танкисту, болела раненная нога, отдышка. Жила с ними и семья дочери. Сергея Гордеевича не стало двадцать шестого марта тысяча девятьсот девяносто девятого года. Я восхищаюсь его ратными подвигами. Но где-то блуждает еще одна награда, орден Славы первой степени. Мы постараемся его отыскать.