НАД ПАМЯТЬЮ ВРЕМЯ НЕ ВЛАСТНО Музею Боевой Славы 376-ой Кузбасско-Псковской Краснознаменной стрелковой дивизии исполняется 45 лет. К этой знаменательной дате педагоги и учащиеся школы № 38 готовятся с начала учебного года, чтобы в феврале обновленный, пополненный новыми выставками музей открыл свои двери перед многочисленными гостями. 45 лет школьному музею. Много это или мало? Мало – по меркам истории. Музей еще молод. У него все впереди: и работа в новых условиях, и продолжение традиций. Но много для тех, кто стоял у его истоков, и для сегодняшних ребят, многие из которых в три раза младше музея. Школьником я тоже бывал в этом музее. Но сегодня я пришел не на экскурсию. Однажды вместе с мамой я посетил выставку картин местного художника Г .В. Жукова. Мне понравилось его творчество, ведь я тоже рисую. Мой интерес привел в музей. Оказалось, что Григорий Васильевич Жуков – отважный пулеметчик этой самой Славы 376-ой Кузбасско-Псковской Краснознаменной стрелковой дивизии, да еще и друг моего прадедушки. Семнадцатилетним пареньком ушел защищать на фронт родную Отчизну Григорий Васильевич Жуков. Родился он в 1926 году в деревне Гладково Беловского района в крестьянской семье. Семья была большая, дружная и трудолюбивая: отец, мать, дедушка и шестеро детей. Григорий с девяти лет уже косил, собирал сено в копны, помогал отцу и деду. В школе учителя заметили у мальчика талант: он хорошо рисовал. Особенно красиво изображал виды родной природы. На стене класса постоянно выставлялись его творческие работы на обозрение всем учащимся. «Когда началась война, мне не было и пятнадцати, - читаю я в воспоминаниях. – Только и успели с отцом скосить траву на лугу; ворошить, убирать сено пришлось уже одному… Отправляясь на фронт, отец наказал, что как самый старший остаешься за хозяина в доме и все теперь на тебе. Я старался помогать изо всех сил». Его отец воевал в Кузбасско-Псковской Краснознаменной дивизии. В 1942 году он тяжело был ранен, и после лечения в госпитале вернулся домой инвалидом. В июне 1943 года Григорий получил документ об окончании семилетней школы, а в ноябре его призвали в армию. И было ему всего-навсего «семнадцать мальчишеских лет». Проводы были недолгими. Мать плакала, переживала: муж вернулся искалеченным, а что будет с сыном? Отец пожелал вернуться с победой. Призывника определили в учебный полк, а в июле 1944 года отправили на фронт под Ленинград. Вначале разбирали завалы, вели восстановительные работы. А затем получили новое назначение: следовать в Псков. Потом освобождали Латвию. В своих воспоминаниях Григорий Васильевич пишет: «Меня определили в пулеметный расчет вторым номером. Начались ожесточенные бои. Здесь я получил свое боевое крещение: был ранен в правую ногу, в голень. Было не до перевязки, продолжал бой. Но снайперская пуля ранила меня в грудь. Упал без сознания. Напарник мой ушел с пулеметом, думал, что я мертвый. Очнулся, кругом никого. Стал подниматься – снайпер ранил меня в левую ногу. Раненый трижды, пролежал всю ночь на поле боя. Утром меня подобрали санитары…» В октябре 1944 года, после выписки из госпиталя, его зачислили в 376-ю Кузбасско-Псковскую Краснознаменную дивизию, в ту, в которой воевал и отец. Так он оказался среди земляков. Шли ожесточенные бои в Латвии, за что был награжден медалью «За отвагу». На Джукстском направлении в декабре 1944 года немцы сосредоточили огромные силы артиллерии. Домой он писал: «Грянул страшный бой. Фашисты поливают и поливают огнем, не скупятся на мины и снаряды, самолеты бомбят, снайперы стреляют. Все гудит вокруг, все в огне и дыму, осколки разлетаются с воем и свистом. Днем нельзя было поднять головы, ночью на нас наткнулась немецкая разведка. Открыли огонь из пулемета, в ответ полетела граната». Весь израненный, Григорий был доставлен в госпиталь Риги. В апреле 1945 года вернулся в родную дивизию. Участвовал в разгроме Курляндской немецкой группировки и банд так называемых «лесных братьев», обосновавшихся в прибалтийских лесах. Здесь с незабываемым ликованием было встречено всеми сообщение о Победе. Из Латвии – путь в Россию. Но Григорий Жуков еще ехал не в родительский дом, а в Пензенскую область, где окончил школу сержантского состава и продолжал служить. А демобилизовался совсем в 1955 году. Награжден орденом Отечественной войны I степени и 13 медалями, из них главная – «За отвагу». Сначала жил в Белове, работал в вагоноремонтных мастерских художником-оформителем. А в 1955 году переехал в Ленинск-Кузнецкий. Трудился на шахте имени Кирова до 1994 года тоже в качестве художника-оформителя. Вкладывал в любимое дело весь свой талант и душу. И на груди Григория Васильевича сияли уже не только боевые, но и трудовые награды. Вместе с женой Александрой Михайловной воспитали трех дочерей, дали им образование. А в 1995 году умерла жена. Жить одному было нелегко, но скрашивали одиночество, конечно же, дочери и внуки. Да и еще его любимое увлечение – живопись. В выставочном зале я видел копии его репродукций с картин великих мастеров: Шишкина, Айвазовского, Васнецова, Поленова и других. Имеются и свои творческие работы. Музею он подарил две свои картины о войне. Рассматривая музейные фотографии, я видел Григория Васильевича бодрым, подтянутым и энергичным. А 9 мая он вместе с другими фронтовиками всегда на площади Победы. Но осколки, оставшиеся в теле, дали о себе знать. В 2012 году ушел из жизни Григорий Васильевич Жуков. Читая его письма с фронта, я был поражен тем, что Григорий Васильевич не просто рассказывает о тех или иных событиях военного лихолетья, а еще и размышляет о происходившем с ним посреди ада войны. Такие, как Жуков, в саму Победу вносят несколько иной смысл. Победа для них в войне – не в самом факте торжества над противником, а, скорее, в том нравственном подвиге, который позволил продолжать жить. Мне вспомнились слова из книги Виктора Некрасова о Сталинградской битве, выученные к уроку литературы. Главному герою сказали, что спасти Россию в этой битве может только чудо. На что он, наблюдая за уходящими в закат и поющими солдатами, сразу же находит это «чудо» и отвечает: «А вот в песне той, в тех простых словах о земле, жирной, как масло, о хлебах, с головой закрывающих тебя, есть что-то…Я даже не знаю, как это назвать. Толстой называл это скрытой теплотой патриотизма…» Да разве можно было такой народ победить? Много воды унесла река времени с тех пор. Заросли шрамы окопов, исчезли пепелища сожженных городов, выросли новые поколения. Казалось бы, подвигу народа в Отечественной войне суждено остаться в истории. Но рядом с памятью сердца – память рассудка: горько и обидно, что цинично перекраивают историю, уничтожают памятники наших героев… А потому музей Боевой Славы – это очень важно, очень нужно. Это книга памяти, ведь собранные здесь документы и предметы хранят прошлое, передают его, как эстафету, нашим потомкам, поддерживают и развивают связь времен и поколений. А поэтому 9 мая дочери и внуки Григория Васильевича Жукова всегда гордо несут его портрет в бессмертном полку.